Сергей Николаевич женился поздно, уже после сорока. Через год после свадьбы жена родила сына Стёпу. Правда, это было последнее, чем она смогла порадовать мужа. Врачи обнаружили у неё серьёзную болезнь, от которой она «сгорела» за считанные месяцы. И остался Сергей Николаевич с малолетним ребёнком на руках один одинёшенек. Сестёр - братьев у него не было, родители умерли, как ребёнка одному поднимать?
Он уволился с завода, обменял квартиру на частный дом в ближайшем посёлке, где завёл своё хозяйство. Каждый день Сергей Николаевич снаряжал телегу с лошадью, усаживал в неё Стёпку, грузил пустые бачки и ехал на бывший завод за отходами из столовой для свиней.
Директор «Трансмаша» знал историю Сергея Николаевича, был не против, что вдовец забирает отходы. Поварихи тоже жалели мужика, угощая сынишку свежей выпечкой. Бабы были все взрослые, кроме Натальи, замужние, но глядя, как Сергей Николаевич управляется с бачками вздыхали:
— Хороший мужик пропадает. Бедолага...
Никому из женщин и в голову не приходило сказать Наталье: присмотрись, дескать, к вдовцу, может, у вас что получится. Столовские бабы поставили жирный крест на личной жизни Давыдовой. Впрочем, как и она сама. Кому такая жена нужна? Наталья издалека наблюдала за Сергеем Николаевичем, только изредка подходила ближе, чтобы сунуть мальцу конфетку.
В начале весны сынок Сергея Николаевича заболел. Полночи метался по кроватке в поту, плакал. Обезумевший Сергей Николаевич носился по посёлку в поисках телефона, чтобы вызвать «Скорую». Насилу нашёл в доме через две улицы, хорошо, что пустили, позвонил. Врачи приехали быстро, осмотрели ребёнка, поставили диагноз: воспаление лёгких. Надо везти в больницу. Собрали вещи, поехали.
В больнице Стёпу напичкали лекарствами, он уснул, остаток ночи Сергей Николаевич провёл возле его кроватки, а как рассветало полетел обратно к своему хозяйству: пора животных кормить. И ехать на завод.
Узнав, что малец заболел, поварихи собрали гостинец: банку компота, сладкие булочки и яблоко.
— Можно я с вами в больницу поеду? — спросила Наталья у Сергея Николаевича. И перевела вопросительный взгляд на заведующую столовой:
— Отпустите? Я вечером отработаю.
Заведующая кивнула:
— Езжай, чего уж там...
Столовские бабы переглянулись: а молодая-то не безнадёжна.
Все дни, что Стёпка лежал в больнице, Наталья проведывала его вместе с Сергеем Николаевичем. Стёпа поначалу стеснялся малознакомой тётеньки, но через неделю уже улыбался ей и ждал её прихода. Наталья читала сказки, угощала ребёнка сладостями. Так прошло три недели.
По случаю выздоровления сына Сергей Николаевич пригласил Наталью в гости. Она отказывалась, говорила, что ни к чему это, что ей нечего надеть, но Сергей Николаевич был настойчив, да и поварихи внесли свою лепту:
— Не съест же он тебя. И Стёпка будет рад.
Наталья согласилась.
В ближайшую субботу Сергей Николаевич встречал гостью на остановке один. Сын после болезни ещё был слаб, отец подолгу не выпускал его на улицу. Стояла ранняя весна, снег уже начал таять, оголяя на огородах чёрные проплешины. Воздух вкусный, весенний, дурманящий. По дороге до дома Сергей Николаевич держал Наталью за руку, помогая обходить раскисшую грязь.
Дом у них был небольшой, всего две комнаты — зал, он же кухня, и детская. Войдя внутрь, Наталья сразу заметила, что обстановка в доме давно не знала женской руки, хотя хозяин и навёл порядок перед её приходом.
«Занавески на окна другие просятся, мелькнуло у неё в голове, да и обои хорошо бы поменять». А в слух сказала:
— Уютно у вас.
— Спасибо, что пришли, — ответил Сергей Николаевич.
Вскоре заводские рабочие заметили, что Натальин борщ стал гораздо вкуснее.
До своего тела Серафима Аркадьевна мужа допускала редко. Можно сказать, крайне редко. До свадьбы — молодыми — гуляли только под ручку, обнять себя за талию при людях Серафима Аркадьевна не разрешала. Иногда, правда, Юрий Семёнович — а тогда просто Юрка — срывал в темноте…
